Современная Россия переживает критический период развития, который определит ее будущее на десятилетия вперед. В нашем нынешнем политическом дискурсе понятия "средний класс" и особенно "центризм" используются часто, но их содержание — вообще и применительно к России — почти не анализируется. По данным опросов, в частности, Фонда "Общественное мнение", едва ли не каждый второй россиянин оценивает свое положение в обществе как "среднее", а самый примитивный контент-анализ отечественной прессы показывает: семь из каждых десяти политиков утверждают, что они представляют организации или движения центристского типа. С их легкой руки в общественном мнении сложилось ложное представление о том, что центристы — это якобы просто умеренные, все те, кто не экстремисты, т. е. крайние; последними же себя объявляют совсем уже мнимые единицы, да и то большей частью по недомыслию или для вящей рекламы. Так и образовалось расхождение, "ножницы" между действительно существующими в мире социальным феноменом (средним классом) и его политическим выражением (центризмом) и их коллективным восприятием россиянами.
Дискуссии о среднем классе длятся уже более полувека. В самом общем виде выводы, к которым приходят исследователи, можно подытожить следующим образом: средний класс - это класс людей, отличающихся относительно высоким доходом, высоким уровнем образования, высокой квалификацией и практикующим престижные профессии, связанные, как правило, с умственным трудом. Средний класс является средним потому, что по уровню дохода и образу жизни он помещается "посередине" между рабочими и высшим классом.
Когда дело доходит до более конкретных определений, ситуация осложняется. Определения "высокий" и "относительно высокий" в разных странах и даже разных регионах одной и той же страны понимаются по-разному. Так, например, доход в 200 американских долларов, весьма низкий в Москве, в большинстве зауральских регионов будет считаться относительно высоким. То же самое относится и к престижности профессий; в периоды кризисного развития шкала престижа резко меняется: занятия и профессии, ранее высокопрестижные (например, университетский профессор), оказываются если не в самом низу, то, во всяком случае, в нижних этажах иерархии престижа, а те, что были внизу, могут резко взлететь вверх. Поэтому можно сказать, что средний класс - относительное понятие. К среднему классу относятся те, кто не обладает ни исключительно высоким, ни исключительно низким социальным статусом.
Именно по причине этой относительности невозможно найти надежные объективные критерии отнесения того или иного индивида к среднему классу. Обычно применяются два рода критериев: субъективный и ценностный. Субъективный критерий - это самоидентификация индивидов. Так, в США, где идея среднего класса давно уже стала господствующей идеологией, к среднему классу причисляют себя, как показывают опросы общественного мнения, до 80% населения.
Ценностный критерий отнесения к среднему классу состоит в исповедании индивидом ценностей, характерных для среднего класса. Это ценности стабильности, открытости, необходимости рационального взгляда на мир, опоры на самого себя, на собственные силы, умения и разум, лояльности по отношению к власти, ориентация на семью, прежде всего на детей. Ясно, что с таким набором ценностей человек не может стать революционером-ниспровергателем. Поэтому средний класс рассматривается как опора власти, гарант стабильности и залог будущего успешного развития. Если в стране 80% населения принадлежит к среднему классу, страна может не бояться революций и потрясений.
Понятно поэтому, что одной из главных целей деятельности российских реформаторов было создание среднего класса. Средний класс должен был составить социальную базу реформ. Первоначально реформистская мотивация была негативной: стремление к реформированию страны вырастало из недовольства и протеста широчайших слоев населения. Такая мотивация недолговечна. Требовалась выработка позитивной мотивации, то есть мотивации, ориентированной не на отрицание прошлого, а на поддержание и сохранение существующего состояния. Носителем такой мотивации должен был стать средний класс. Возникновение среднего класса в ходе реформ стало бы свидетельством окончательного крушения коммунизма и гарантией необратимости происходящих трансформаций.
Проект создания среднего класса путем ваучерной приватизации привел к результату, который оказался прямо противоположен желаемому: вместо общества среднего класса сложилось общество с резкой социальной поляризацией, где до 40% населения живет ниже уровня бедности, а до 90% национального богатства сосредоточивается в руках 10% населения. В таких условиях невозможно говорить о социальной стабильности, такое общество неизбежно располагает высоким потенциалом конфликтности и протеста, а само существование хорошо обеспеченных слоев рассматривается обездоленными как вызов и провокация. Об этом убедительно свидетельствуют события последних лет российской истории.
Проект создания массового среднего класса путем наделения каждого человека толикой собственности был обречен на неудачу прежде всего потому, что зиждился на устаревших представлениях о среднем классе. Речь не о том, что они были теоретически устаревшими, то есть не соответствующими неким новейшим теориям, а о том, что они не соответствовали современному этапу общественного развития.
В социологическом анализе вот уже несколько десятилетий проводится различие между старым и новым средним классом. Старый средний класс - это средний класс, характерный для доиндустриального общества, а в современную эпоху - для мелких сельских и провинциальных общностей. Его представители - мелкие собственники, представители малого бизнеса, фермеры, независимые профессионалы (врачи, юристы). Эти люди наделены статусом и властью в рамках местных общностей, но не на общенациональном уровне.
Новый средний класс - это продукт современного мира, где основными игроками на социальной сцене являются не "частники"-капиталисты, мелкие или крупные, а крупномасштабные социальные организации. Эти организации - гигантские административные, финансовые и промышленные комплексы, деятельность которых до предела бюрократизирована, - породили класс наемных работников, обладающих специфическими навыками и умениями менеджеров, чиновников, технических профессионалов. Здесь возникла совершенно новая система идентификаций и престижа. Прежние, характерные для старого среднего класса ценности и символы престижа - владение собственностью прежде всего - заменились на новые: на первое место стало выходить влияние и роль индивидуума в экономических, политических, юридических, образовательных и прочих системах сложного общества.
В современном развитом обществе типичный представитель среднего класса - не мелкий торговец или мелкий землевладелец, а наемный служащий корпорации или правительственный чиновник. При этом совершенно не важно, имеет ли он собственность (в виде акций или какую-то иную); высокий доход ему обеспечивает заработная плата по основному месту работы, которое он получил по причине своей высокой профессиональной квалификации, чему, в свою очередь, обязан качеству приобретенного образования. Разумеется, среди представителей нового среднего класса есть и владельцы акций, но к среднему классу они принадлежат не благодаря владению акциями. То же самое относится и к владению землей, недвижимостью и т.д.
Действительный российский средний класс возник из служащих разного рода корпораций и бюрократических организаций. К нему можно отнести ныне менеджеров среднего, а также частично высшего и низшего звена в частных коммерческих и промышленных предприятиях, в финансовых организациях и организациях шоу-бизнеса, технических профессионалов в частном секторе, некоторых представителей среднего и высшего уровней государственного управления (в основном коррумпированных, поскольку официальный доход этих людей не позволяет практиковать образ жизни, свойственный среднему классу). Как правило, они не являются владельцами или акционерами предприятий, на которых работают. Характеризовать количественно их доходы весьма затруднительно по причине отсутствия сколько-нибудь надежной статистики. Если, согласно разным оценкам, от 30% до 40% российских предприятий относятся к теневой сфере, то, соответственно, значительный процент среднего класса не улавливается социальной и промышленной статистикой. Если к этому добавить, что доходы менеджерского слоя даже на предприятиях, принадлежащих к открытой экономике, всячески маскируются и занижаются, становится понятно, что получить реалистическую информацию о доходах этого слоя практически невозможно.
Внутри самого среднего класса существуют более тонкие градации, но здесь нам важно подчеркнуть качественное отличие потребительского или жизненного стиля среднего класса от стиля жизни подавляющего большинства населения, которому соответствующие товары и услуги, как правило, недоступны.
Если по образу жизни и формам потребления по крайней мере верхушка российского среднего класса сравнима со средним классом развитых западных стран, то по многим другим параметрам сходства не наблюдается.
Нынешний российский средний класс может стать действительным средним классом, отвечающим своему определению и социальному предназначению, но для этого он должен стать массовым средним классом, включив в себя большую часть представителей социально значимых профессий и занятий. Для этого, в свою очередь, требуется значительное перераспределение доходов. Нужно, как минимум, платить налоги, а не скулить относительно их тягости, непосильности, неразумности и т.д., одновременно проявляя чудеса изобретательности в уклонении от уплаты. В нынешних российских условиях нежелание делиться для среднего класса самоубийственно. Оно отрезает для него путь эволюционирования и превращения в полноценный средний класс, стабилизирующий общество и ликвидирующий саму возможность социальной экспроприации.
Другой путь - переход части представителей среднего класса из сферы "торговли воздухом" в так называемый реальный сектор. Этому, кстати, поспособствовал экономический кризис. Подъем промышленности может поставить на ноги и многие другие сферы жизни, представители которых станут мощным пополнением среднего класса.
Нельзя забывать и об огромной роли государственной политики в формировании среднего класса. Но все равно никаких универсальных рецептов мгновенного "создания" среднего класса наподобие тех, что прописывались на заре реформ, не существует. Горько, но надо признать, что полноценного среднего класса, отвечающего своему определению и предназначению, в России пока нет. Путь к нему, как сейчас уже ясно, обещает быть долгим и сложным.